Опубликовано в журнале «Нефть России», № 2, 2006 г.)

ПЕРВЫЙ НЕФТЯНОЙ ФОНТАН В РОССИИ
С 15 февраля 1866 г. идет отсчет индустриального этапа истории отечественной нефтяной промышленности

Александр МАТВЕЙЧУК, кандидат исторических наук, действительный член РАЕН


В российской истории есть немало выдающихся событий, которые по тем или иным причинам еще не стали достоянием широкой общественности и до сих пор находятся в тени. К их числу принадлежит и день 15 (3 по старому стилю) февраля 1866 г., когда в долине реки Кудако, на Кубани был получен первый нефтяной фонтан В России, ознаменовавший начало индустриального этапа истории отечественной нефтяной промышленности, ставшей в короткие сроки одной из ключевых отраслей отечественной экономики.

Что же праздновали в 1964 г. и 2004 г. на Кубани?

У историков науки и техники есть общепризнанная традиция, в качестве начального момента отсчета индустриальной истории какой-либо отрасли экономики, брать дату ключевого события, свидетельствующего о качественно новом этапе развития технических средств или технологий, которые приводят к принципиальным изменениям, позволившим осуществить решительный переход на более развитую ступень развития общественного производства.
Для нефтяной промышленности в качестве подобного определяющего рубежа обычно принимается дата первого нефтяного фонтана или обильного притока нефти, полученного в результате машинного бурения скважины, что является убедительным свидетельством завершения периода примитивной колодезной нефтедобычи и началом индустриального этапа. 
Так в США в качестве начальной вехи истории американской нефтяной промышленности определено 27 августа 1859 г., в тот день на участке компании «Seneca Oil Company» вблизи г. Титусвилля в Пенсильвании, в так называемой «скважине Дрейка», пробуренной Уильямом Смитом и его сыновьями, был получен обильный приток нефти. Нефтяная промышленность Канады, отсчитывает свое летоисчисление с лета 1858, когда в своей буровой скважине предприниматель Джеймс М. Вильямс обнаружил первую нефть. История иранской нефтяной отрасли началась 26 мая 1908 г., первым фонтаном нефти из скважины в районе Мосджеде-Солейман. А в памятных датах истории Ирака особо выделен день 15 октября 1927 г., начало фонтанирования буровой скважины № 1 на участке Баба-Гур-Гур, в шести милях от г. Киркук.
Подобные примеры можно продолжить из истории других стран, а вот в России, увы, «пошли другим путем». Уже длительный период в популярной литературе, различных газетных и журнальных публикациях в качестве отправной точки отсчета истории нашей отрасли неизменно фигурирует августа 1864 г.
Следуя сложившейся традиции в 2004 г. в Краснодарском крае, по словам руководителя департамента по вопросам ТЭК краевой администрации В. Чепеля отметили «…140-летие нефтяного промысла страны, прародительницей которого стала Кубань». В том же духе и высказывание руководителя администрации г. Нефтекумска В.Ерина: «В 2004 г. исполняется 140 лет со дня основания отечественной нефтяной и газовой промышленности». А на сайте краевой администрации в выпуске сетевой газеты «Краевые новости» можно прочесть следующее: «Кубань – родина отечественного нефтегаза. Первая скважина пробурена еще в 1864 г. близ станицы Киевской Крымского района».
К сожалению, никто из нынешних региональных руководителей так и не задался вопросом, а есть ли какие-либо архивные документы, подтверждающие наличие столь значимого события на Кубани в 1864 г.
В 1996 г. московское издательство «Наука» выпустило в свет книгу историка Анатолия Трошина «Ардалион Николаевич Новосильцев», в которой были обстоятельно изложены основные этапы жизненного и делового пути одного из пионеров русского нефтяного дела. Но в силу своего мизерного тиража, всего 150 экземпляров, эта книга сейчас относится к числу библиографических редкостей и фактически не доступна широкому читателю.
В этой работе автор, на основе анализа ряда исторических документов, указывает, что в течение 1862-1864 гг. у г. Анапы, и станицы Старотитаровской, поселка Фонтановского на Кубани проводила буровые работы бригада американских специалистов под руководством некого Г.Клея, нанятая арендатором нефтеносных участков, предпринимателем Ардалионом Новосильцевым. Выбор места бурения осуществлялся традиционным для американцев методом «дикой кошки» или иными словами «наугад», в местах поверхностного нефтепроявления. Но привычный для Пенсильвании подход к разведке на нефть здесь не принес желаемого результата. Высокооплачиваемую американскую бригаду, состоявшую из 12 «рабочих и мастеровых», преследовали постоянные неудачи: простои, неоднократные поломки инструмента, значительные искривления стволов скважин и т.д. Однако для объяснения постоянных сбоев бригада Клея неизменно находила «объективные» причины. Виноваты были все вокруг: сложные климатические условия, тяжелый грунт, некачественные трубы, местные «угрюмые» казаки, а также отсутствие «цивилизованных» условий для отдыха. Бурившиеся «с горем пополам» все скважины в итоге оказались «сухими», то есть без признаков нефти. Это, в конце концов, привело Ардалиона Новосильцева к решению летом 1864 г. отказаться от дальнейшего сотрудничества с американцами и разорвать с ними контракт. На следующий год, сделав ставку на умение и опыт российских специалистов и рабочих, по совету горного инженера Ф.Г.Кошкуля, он перенес буровые работы уже в другое место, в долину реки Кудако. Как показали последующие события, именно это и принесло в феврале 1866 г долгожданный успех его делу, ознаменованным первым в России нефтяным фонтаном. 
Теперь обратимся к менее далекому времени, и зададимся вопросом, какую же юбилейную дату отмечали в 1964 году на Кубани. В какой-то мере это становится ясным из статьи журналиста Д.Долгова в «Кубанских новостях», написанной уже через 37 лет после указанных событий. Автор отметил, что руководство отрасли предложило правительству СССР «…. осуществить ряд морально-поощрительных мероприятий для нефтяников и газовиков. В частности, были внесены предложения по организации торжественного празднования по случаю 100-летия со дня бурения первой скважины в России механическим способом в Краснодарском крае и по награждению объединения «Краснодарнефтегаз» орденом Трудового Красного Знамени за особый вклад в развитие нефтяной промышленности… Все эти предложения были приняты». В августе 1964 г. с размахом в отрасли были проведены торжественные мероприятии по празднованию «юбилея». Указом Верховного Совета СССР от 29 августа 1964 г. объединение «Краснодарнефтегаз» было награждено орденом Трудового Красного Знамени. Высокие правительственные награды получили многие хозяйственные и партийные руководители, а для рядовых нефтяников и газовиков  был предназначен памятный знак с помпезной надписью: «Столетие нефтяной и газовой промышленности СССР. 1864-1964».
Сейчас спустя четыре десятилетия остается только гадать, кто же из советских чиновников пошел на фактическую фальсификацию исторических фактов и сокрытие правды о ходе истинных событий 1864 г. на Кубани, чтобы таким способом добыть высокую правительственную награду? И невольно задаешься вопросом, какой же степенью исторического беспамятства надо обладать, чтобы неудачные попытки бурения американской бригады на нефть на Кубани через сто лет представить в виде бутафорского национального отраслевого праздника?
На крутых поворотах военной карьеры
Так сложилось, что в популярной отечественной литературе для характеристики Ардалиона Новосильцева (1816-1878) традиционно используются слова великого русского ученого Дмитрия Менделеева: «Имя первого бурильщика Кубанского края полковника А.Н.Новосильцева, надо думать, не забудется в России». Однако никто из авторов различных исторических публикаций никогда не задавался вопросом, а действительно ли сын сенатора, потомок известного дворянского рода, блестящий гвардейский офицер, стоял у бурового станка и лично руководил действиями бригады рабочих по проходке скважин? А более внимательное знакомство с биографией Ардалиона Новосильцева вызывает немало и других вопросов.
Как следует из послужного списка, Ардалион Новосильцев родился в 1816 г. в Санкт-Петербурге. Его отец Николай Петрович Новосильцев (1789-1856), действительный тайный советник являлся одним из известных царских сановников. Его мать графиня Екатерина Ивановна относилась к одному из знатных российских дворянских родов Апраксиных.
Начало жизненного пути Ардалиона Новосильцева не предвещало каких-либо потрясений. Первый в списке выпускников Санкт-Петербургской школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров 1835 года, он был распределен в престижный лейб-гвардии Кавалергардский полк.
Однако в феврале 1936 г. последовал неожиданный перевод корнета Новосильцева в Нарвский гусарский полк, что было по существу одной из форм наказания для гвардейского офицера. Через два года, примерной службой он заслужил перевод в лейб-гвардии Кирасирский полк «ея Величества», квартировавший в Гатчине. Это воинское подразделение, сформированное в 1702 г., по праву имело репутацию одной из самых выдающихся гвардейских частей российской армии. Среди боевых полковых отличий значились: георгиевский штандарт, за подвиги в 1812 г.; две георгиевские трубы, за подвиги в 1814 г.; 22 георгиевские сигнальные трубы, за компанию 1830 г.; серебреные литавры с вензелем польского короля Станислава-Августа, отбитые у поляков в 1830 г. и другие награды.
Через некоторое время следует вновь очередной поворот в судьбе Ардалиона Новосильцева. В конце зимы 1839 г. «по высшему повелению» он был откомандирован из полка в отдельный Кавказский корпус. Понятно, что если дело дошло до императора, то направление на Кавказ гвардейского офицера с формулировкой для «исправления в нравственном отношении» могло быть вызвано совершением какого-либо серьезного проступка.
На Северном Кавказе корнет Новосильцев с 28 февраля 1839 г. по 5 апреля 1840 г. принимал участие в военных действиях в Натухайском округе, в окрестностях Анапы и «за отличие в делах против горцев» был награжден орденом Св.Анны 3-й ст. с бантом.
Вернувшись в свой полк, он с особым рвением продолжил службу. Последующие два десятилетия, в массивном комплексе полковых зданий, располагавшемся рядом с Гатчинским дворцом, и прошла его дальнейшая воинская карьера. Надо отметить, что с 1831 г. по 1855 г. шефом полка был цесаревич Александр Николаевич, будущий император Александр II. Знакомство с ним и его хорошее расположение сыграли существенную роль в дальнейшей судьбе Ардалиона Новосильцева.
В начале 1849 г. существование Австро-Венгерской империи оказалось под угрозой из-за венгерской революции. Потерпев поражение в битвах с восставшими, молодой император Франц Иосиф вынужден был обратиться за помощью к России. В мае - октябре 1849 г. ротмистр Новосильцев в составе экспедиционного корпуса под командованием генерала-фельдмаршала И.Ф.Паскевича принял участие в походе российских войск в Венгрию. В сражении у Вилагоша, где 13 августа 1849 г. российские войска полностью разбили формирования венгерских повстанцев, его полк находился в резерве, не принимая непосредственного участия в боевых действиях.
По возвращению в Гатчину «за отличную усердную, ревностную службу» 6 декабря 1849 г. командир эскадрона ротмистр Ардалион Новосильцев был награжден орденом Св.Анны 2 ст. В январе 1951 г. последовало очередное награждение, орденом Св.Владимира 4-й степени, а через год, «высочайшим повелением» он произведен в чин гвардии полковника. Во время Крымской войны 1853-1956 гг. его полк находился в составе главного резерва Петербургского гарнизона, успешно обеспечивая береговую оборону столицы от высадки британского десанта. Свидетельством этого стала врученная ему медаль «В память Восточной войны».

Кто Вы, полковник Новосильцев?
В 1859 г. гвардии полковник Новосильцев был прикомандирован к департаменту общих дел Министерства внутренних дел, для выполнения обязанностей «чиновника особых поручений». В то же время, в соответствии с существовавшим порядком, он оставался в списках лейб-гвардии Кирасирского полка.
Здесь возникает закономерный вопрос, а чем же было вызвано такое решение о переводе боевого гвардейского офицера в гражданское ведомство и что за «особые поручения» ему пришлось там выполнять.
В какой-то мере ответ подсказывает докладная записка министра внутренних дел Петра Валуева (1814-1890) «Общий взгляд на положение дел в Империи с точки зрения сохранения внутренней безопасности государства», где приводится характеристика российского чиновничества: «На безусловную исполнительность и преданность значительной части служащих чиновников нельзя полагаться… Таким образом, меньшинство гражданских чинов, и войско суть ныне единственные силы, на которые правительство может вполне опираться и которыми оно может вполне располагать». На этом документе, стоит пометка императора Александра II: «Грустная история». Понятно, что стремление со стороны правительства обеспечить контроль деятельности чиновников и вызвало привлечение в это ведомство ряда представителей офицерского корпуса.
Следует отметить, что в тот период на Министерство внутренних дел были возложены обязанности по оказанию помощи Главному комитету по крестьянскому вопросу, возглавляемым великим князем Константином Николаевичем (1827-1892), который вел подготовку ключевых законопроектов по ликвидации крепостного права. Кроме того, в марте 1859 г. при МВД была учреждена особая комиссия под председательством товарища (заместителя) министра Николая Милютина (1818-1872) для разработки законопроекта «О хозяйственно-распределительном управлении в уезде». А все это требовало вновь и вновь привлечения для работы в министерстве квалифицированных исполнителей.
Гвардии полковник Новосильцев был прикомандирован к 1-му отделению Министерства внутренних дел. Это было специфическое подразделение и наряду с III-м Отделением Собственной канцелярии императора, Корпусом жандармов и «Департаментом полиции исполнительной», выполняло, в том числе, и определенные функции по обеспечению внутренней безопасности Российской империи.
Так, например, в служебную компетенцию 1-го отделения входили: «распоряжения по случаю императорских путешествий;… рассмотрение дел, требовавших особой тайны или непосредственного надзора министра и не терпящие отлагательства; …дела о подозрительных лицах;… дела об иностранцах, требовавшие особой тайны; … переписка о принятии в русское подданство и увольнении из него; …дела об открытии типографий при губернских и областных правлениях, об издании «Губернских ведомостей» и много другое. Вполне понятно, что подобная специфика деятельности отделения требовала от его сотрудников обширных познаний, большого опыта, особого сочетания высоких деловых качеств и незаурядных личных способностей.
Есть все основания полагать, что гвардии полковник Новосильцев успешно справлялся со своими обязанностями и более того, выполнял и некоторые личные поручения императора Александра II. Упоминание об этом имеется в работе классика русской литературы Николая Лескова «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу» (СПб., 1883 г.), где о положении рядовых представителей еврейского сословия отмечено, что оно «…представляло это картину безобразную и растлевающую, о которой однажды посланный в Киевскую губернию кавалерийский полковник Ардалион Николаевич Новосильцев докладывал в своем отчете Государю Императору».
Сегодня можно только строить предположения о характере и многих других служебных командировок Арадалиона Новосильцева. Возможно, в архивах хранятся отчеты и донесения, ждущие внимания пытливого исследователя, которые способны пролить свет на министерский период его биографии.
За время работы в МВД, за успешное выполнение ответственных правительственных заданий гвардии полковник Новосильцев был награжден высокими наградами: орденом Св.Анны 2-й ст. с императорской короной и мечами, орденом Св.Станислава 2-й ст. с императорской короной, а также «Вензельным изображением почившего в бозе государя императора Николая I».

На нефтяном поприще
В ходе своих многочисленных служебных командировок Ардалион Новосильцев был обязан изучать и некоторые проблемы социально-экономического положения различных регионов России. Надо отметить, что он принадлежал к числу состоятельных людей, от родителей в наследство ему достались большие помещичьи имения в Орловской, Псковской и Тульской губерниях, приносившие неплохой доход. Вероятно, что на определенном этапе роль «стригущего купоны рантье» перестала устраивать гвардии полковника Новосильцева, и он стал размышлять о достойном применении своего капитала.
Знакомство с американским подданным Ласло Шандором, директором фирмы «Общество минерального освещения», установившего в январе 1863 г. первые опытные керосиновые фонари на улицах Санкт-Петербурга и стало отправной точкой в очередном и решительном жизненном повороте Ардалиона Новосильцева. Обстоятельный рассказ предпринимателя о состоянии и блестящих перспективах американской нефтяной промышленности, был наглядно дополнен примером из нескольких ярко горящих уличных фонарей, к которым он привел полковника Новосильцева. Отметим, что весной 1863 г. Городская дума Санкт-Петербурга приняла решение заключить с Ласло Шандором контракт на «минерально-маслянное освещение улиц» и 6 тыс. фонарей, использовавшие американский керосин, вечером 1 августа 1863 г. впервые ярким светом озарили улицы столицы.
Во время своих кубанских командировок на Кубань Арадлион Новосильцев получил хорошую возможность обстоятельно ознакомиться с ситуацией на нефтеносных участках, где в то время кустарными способами велась добыча нефти из колодцев и ям. После общения с Ласло Шандором перспективы региона предстали перед ним в новом свете. Для него стало ясно, что только коренное изменение существующего образа производства на промыслах, решительный переход нефтяного дела на индустриальную ступень способны принести необходимые перемены на Кубань. Тем более, что и окончание затяжной Кавказской войны принесло долгожданное спокойствие в регион и способствовало его планам. Словом им был сделан решительный выбор в пользу нефтяного дела. Сначала в июне 1863 г. он добивается переуступки в сою пользу от керченского купца Франца Киблера откупного контракта на нефтяные колодцы Таманского округа, подписанного с Войсковым правлением Кубанского казачьего войска. Затем последовало его новое обращение к наказному атаману графу Сумарокову-Эльстону с предложением о заключении сразу нескольких контрактов и на другие нефтеносные участки.
И здесь вновь перед исследователем биографии гвардии полковника Новосильцева возникает новый вопрос. Дело в том, что в тот период согласно императорскому указу кадровые офицеры не имели права лично заниматься предпринимательской деятельностью. Для чинов военного ведомства подобные занятия разрешались только через «уполномоченных», а всякое отклонение от закона пресекалось достаточно жестко.
Изучение документальных источников показало, что оказывается, что для Ардалиона Новосильцева было сделано исключения, да еще какое, в виде особого императорского указа. Вот строки из архивного документа «Указ Его Императорского Величества, Самодержца Всероссийского, из Войскового Правления Кубанского казачьего войска», направленного командиру Адагумского полка полковнику Крюкову: «… по докладу Хозяйственной экспедиции состоявшемся сего февраля 1864 г., приказом согласно предписания командующего войсками Кубанской области от 13 января 1864 г. № 136, и о сем начальника штаба той же области от 14 февраля 1864 г. № 625 основанным на разрешении Его Императорского Высочества командующего Кавказской армией, а также согласно предложению гвардии полковника Ардалиона Новосильцева, нефтяные источники находящиеся в Натухаевском округе между р.Абин притоком и восточным берегом Черного моря, предоставить ему Новосильцеву в арендное содержание на восемь лет, именно с 1 мая 1864 г. по 1 мая 1872 года…»
Таким образом, Ардалион Новосильцев и получил монопольные права на поиск и добычу нефти на весьма значительной территории: от берегов Черного и Азовского морей до меридиана г. Екатеринодара.
Вполне понятно, что проведение работ на огромной территории потребовало принципиально нового подхода к организации дела.
После полного провала в 1864 г. американской буровой бригады гвардии полковник Новосильцев обращается к опыту отечественных специалистов. В качестве руководителя буровых работ он принимает на работу механика Владимира Петерса. По словам генерал-лейтенанта Григория Гельмерсена, директора Санкт-Петербургского Горного института, тот зарекомендовал себя опытным бурильщиком артезианских колодцев. Первым помощником Владимира Петерса стал Карл Сикорский, имевший квалификацию опытного слесаря.
После встречи с горным инженером Фридрихом Кокшулем было принято решение о сосредоточении разведочных работ в районе притоков Кубани - рек Кудако, Псиф и Псебепс. Разведка на нефть велась буровыми скважинами с использованием механического ударного бурения и с креплением стенок скважин металлическими обсадными трубами.
В августе 1865 г. началось бурение пяти скважин на левом берегу реки Кудако, в 42 км от Анапы. И когда при достижении глубины 40 футов появились притоки нефти, буровые работы были продолжены с еще большей интенсивностью. Наконец, 15 февраля (3 февраля по старому стилю) 1866 г. из скважины № 1 с глубины 123,5 футов (37,6 м.) ударил первый в России нефтяной фонтан.
Вот как об этом свидетельствуют строки «Донесения командиру Адагумского полка» от 5 февраля 1866 г., хранящегося в Краснодарском краевом государственном архиве: «В дополнение донесения моего от 18 ноября за № 14 на отзыв ваш от 5 ноября за № 6246 сим уведомляю, что в последнюю поездку мою на урочище Кудако, после неимоверных усилий, 3-го сего февраля пробит был камень, и с необыкновенным шумом открылась сильная струя чистой нефти, дающая без помощи локомобиля и пособий рабочих посредством одних только труб от 1500 до 2000 ведер в каждые двадцать четыре часа, довожу об этом до сведения вашего для донесения кому следует. Владимир Петерс».
Нефтяной фонтан из скважины № 1 не прекращался в течение 24 суток, затем приток нефти значительно ослабел, но 26 (14) апреля при достижении глубины 242 фута (73,8 м.) был получен еще более мощный фонтан нефти, который бил в течение 28 суток. Кудакинская нефть имела несколько необычный зеленоватый цвет и резкий серный запах. По подсчетам горного инженера Ф.Г.Кокшуля, эта первая фонтанирующая скважина промысла на р. Кудако дала около 100 тыс. пуд. нефти.
Произошедшее в урочище р. Кудако сразу привлекло внимание российской прессы. В газете «Одесский вестник» была напечатана заметка под названием «О замечательном событии в урочище Кудако и Кубанской области», в которой было подчеркнуто, что работами руководил В.К. Петерс, который «приступил к бурению колодцев для получения нефти, несмотря на убеждения специалистов - американцев в бесполезности труда и старательно продолжал свои работы верный убеждению». Вслед за этим, сообщения о нефтяном фонтане на р. Кудако появились в газетах «Кавказ» и «Русский инвалид».
Весьма образно этот нефтяной промысел описал Федор Ланда в статье «Нефть на берегу реки Кудако»: «Вид долины Кудако очень оригинален, особенно осенью. Почерневшая от нефти высокая вышка над источником, рабочие люди в замазанных черных рубашках и с испитыми от лихорадки лицами, резкий запах по всей долине, изгибы речки, наполненной горючей черной густой жидкостью, дающей ей вид одной из рек древнего Тартара, величественный фонтан, брызжущий раскидистым кверху гигантским черным снопом - все это как-то странно вяжется с блеском золота, в которое человек превращает мрачную жидкость, извлекаемую им из таинственных недр земли».
Обстоятельства сложились таким образом, что Ардалиона Новосильцева не было на промысле в момент начала фонтанирования скважины № 1. Получив долгожданное известие, он немедленно возвратился из Екатеринодара к своей буровой. Первый успех буквально окрылил его. Он принял меры к дальнейшему развертыванию широкого фронта разведочных работ и приступил к строительству современного нефтеперегонного завода на берегу моря на месте старой крепости Фаногория недалеко от Тамани.
Надо отметить, что и император Александр II не упускал из виду развитие событий на Кубани. Так в дневнике министра МВД Петра Валуева есть запись, что в ходе доклада 31 марта 1867 г. царь поручил ему «позаботиться о предприятии полковника Новосильцева насчет Таманских и кавказских нефтяных промыслов».

Трагический финал «русского Креза»
Первые успехи на кудакинском промысле сделали имя гвардии полковника Новосильцева широко известным в России. Фонтан «черного золота» побудил бойких хроникеров даже придумать для него звучное прозвище «русский Крез», проводя аналогию с царем древней Лидии, известным своим громадным богатством.
Однако вскоре в судьбе предпринимателя наступила черная полоса. И в историю нефтяной промышленности России деятельность Ардалиона Новосильцева вошла не только в связи с первым нефтяным фонтаном в России, но и с первым грандиозным пожаром на отечественных промыслах.
27 декабря 1870 г. в два часа ночи на промысле в Натухаевском округе из буровой скважины был получен мощный нефтегазовый фонтан. Однако срочная остановка локомобиля и попытка произвести осмотр его топки привела к быстрому воспламенению нефтяных емкостей, а затем и всего промысла. На промысле сгорели все производственные и жилые строения, погибли люди, было и немало обожженных рабочих. С огненной стихией в течение нескольких суток вели борьбу пожарная команда из станицы Крымской, две роты 74-го Ставропольского пехотного полка, казаки из станицы Варениковской, поселяне из имений графа Евдокимова. С большим трудом им удалось справиться с этим бедствием. 
Лавиной нарастали и финансовые проблемы для обширного нефтяного предприятия на Кубани. В начале 1869 г. Ардалионом Новосильцевым был впервые пропущен платеж взносов в размере 75 тыс. руб., а в следующем году общая задолженность по его обязательствам составила 1 млн. 474 тыс. руб., включая 300 тыс. руб. по процентам.
В мае 1871 г. по указу Сената дальнейшее руководство нефтяным предприятием Ардалиона Новосильцева было возложено на специальное попечительство, состоявшее из трех человек: одного представителя от МВД и министерства финансов, еще одного – из числа частных кредиторов, и, наконец, уполномоченного лица от самого полковника. И хотя ему удается получить долгожданное продление своего монопольного права по разработке нефтеносных кубанских земель еще на десять лет, с 1 мая 1872 г. по 1 мая 1882 г., поправить дело должным образом все же не удавалось. Впоследствии горный инженер Г.Гофман писал: «Главным двигателем и душою всего предприятия нужно считать самого Новосильцева. …Он не оставлял попыток найти любые возможные пути для спасения своих начинаний».
В июле 1876 г. войсковым правлением был описан и объявлен перешедшим в войсковую собственность Фанагорийский нефтеперегонный завод. Путем сложных переговоров гвардии полковника с чиновниками канцелярии Наместника Кавказа в Тифлисе удается приостановить это решение. Затем начинаются отчаянные попытки добиться хотя бы еще одной отсрочки по погашению кредита по сроку к 1 января 1879 г.
В обращении к императору Александру II от 30 октября 1878 г. Ардалион Новосильцев писал: «В стремлении к развитию столь важной отечественной промышленности, как нефтяное дело, я принес в жертву не только все свое состояние, не только увлек значительные капиталы частных лиц, но даже дерзнул прибегнуть к августейшей поддержке Вашего Императорского Величества. Удовлетворение этого священного для чести дворянина обязательства составляло цель всей моей жизни, но в настоящую минуту многолетними тяжкими пожертвованиями дело, это доведенное до благотворного конца, может совершенно погибнуть для меня».
Кратковременная отсрочка платежа по «августейшей милости» уже не могла спасти дело, все шло к трагическому финалу. 6 декабря 1878 г. находясь в Симферополе, Ардалион Новосильцев скоропостижно скончался. Он был похоронен на кладбище Александровско-Невской лавры Санкт-Петербурга.

Здесь нефти надо ждать много…
На известие о смерти Новосильцева откликнулись многие известные российские ученые, промышленники и предприниматели. Пожалуй, наиболее точно выразил оценку его деятельности академик Дмитрий Иванович Менделеев: «... начав дело чересчур широко и встретив разные препятствия иного рода (неудачу в некоторых буровых скважинах, отвод Кудаково в имение пожалованное графу Евдокимову и др.) Новосильцев не мог выдержать и скоро скончался, показав, однако, все значение предприимчивости отдельного лица, что не осталось бесплодным для русских начинаний в нефтяном деле...».
А вот строки из письма министра финансов Михаила Рейтерна (1820-1890) наместнику Кавказа великому князю Михаилу Николаевичу (1832-1909): «Новосильцев, каковы бы не были его ошибки, тем не менее, положил начало. Кубанское войско получит обратно свои земли, оплодотворенные трудом Новосильцева, ибо он протоптал дорогу, по которой пройдут другие…»
Увы, среди российских предпринимателей не нашлось достойного продолжателя, начатого им широкого освоения нефтеносных земель Кубани. Хотя своеобразным реквием делу Ардалиона Новосильцева стало первое экспонирование образцов кубанской нефти и нефтепродуктов на Всемирной выставке в Париже в 1878 г. отставным ротмистром Дурасовым.
21 марта 1879 г. Попечительство заключило контракт с гражданином США Гербертом Тведдлем, предоставив исключительное право на разведку и добычу нефти на территории около 630 тыс. десятин земли, а также передало ему промыслы возле станиц Киевская, Холмская, Ильская, а также Фанагорийский нефтеперегонный завод, ремонтные мастерские и другие производственные и жилые здания с уплатой им арендной платы 20 тыс. рублей в год.
3 июля 1880 г. Кудакинский промысел посетил Дмитрий Менделеев. В своем письме от 7 июля 1880 г., адресованном генералу Кармалину, начальнику Кубанской области, он поделился своими впечатлениями и высказал знаменательное предсказание, подчеркнув вклад Ардалиона Новосильцева: «... здесь нефти надо ждать много, здесь она расположена по длинной прямой линии, параллельной хребту и идущей около предгорий, примерно по направлению, установленному Новосильцевым, - от Кудако на Ильскую». Спутником Менделеева в этой поездке был профессор Алексей Потылицин, который впоследствии опубликовал обширную статью в «Горном журнале» в 1885 г. под названием «О состоянии горной промышленности на Кавказе». Он указал, что в 1880 г. на Кудакинском промысле нефть добывалась из двух скважин: «Павловская» и «Иван Иванович», первая была глубиной 102 м и с помощью насоса ежесуточно давала около 80 пудов нефти, из второй фонтанирующей скважины добывалось 24,5 пуда в сутки.
Деятельность американского предпринимателя Герберта Тведдля, а затем и с 1882 г. его последователей из французской компании «Русский стандарт» фактически привела к последовательному свертыванию добычи нефти на Кубани. В 1888 г. горный инженер Афанасий Коншин весьма точно определил причины неудач американского предпринимателя Тведдля на Кубани: «... полное незнакомство с тектоникой месторождений, незнание угла падения пластов их мощности, и петрографических свойств проходимых пород, а также он перенес сюда рутинные методы работы и нелепую уверенность в том, что геологические условия на Кубани и в Америке одинаковы».
В 1889 г. вскоре после открытия мощных нефтяных месторождений в Терской области, компания «Русский стандарт» приняла решение переориентировать свою деятельность на грозненскую нефть и полностью остановила все работы на кубанских промыслах. К концу ХIХ в. на нефтяных промыслах Кубани воцарились тишь и уныние. Вновь о кубанских нефтяных промыслах вспомнили в российской прессе в начале ХХ в., в период так называемого «Майкопского бума».
Сегодня на окраине станицы Киевской Крымского района Краснодарского края, стоит металлическая конструкция, которую местные жители называют «Бабушка-вышка». Подошедший поближе путник может увидеть внутри ее скромный обелиск с несколькими потрескавшимися от времени мемориальными досками. Поскольку сам памятник и территория вокруг него, не включены в перечень краевых туристических достопримечательностей, то они находятся в запущенном состоянии.
К сожалению, идея о создании музейного мемориально-исторического комплекса на месте первого нефтяного фонтана России, пока не находит отклика у администрации Краснодарского края. А ведь пример США, Канады, Польши, Румынии и других стран, располагающих подобными музейными учреждениями, показывает, что их деятельность имеет большую научную и культурно-историческую значимость в процессе воспитания и образования подрастающего поколения, в деле подготовки инженерных и рабочих кадров для нефтегазовой отрасли национальной экономики.